Форум » О фильмах и актерах трилогии » Книги Нины Соротокиной о гардемаринах - 1 » Ответить
Книги Нины Соротокиной о гардемаринах - 1
Звезда моя: Нина Соротокина написала 4 романа о гардемаринах. Первый из них - "Трое из Навигацкой школы" - лег в основу фильма "Гардемарины, вперед!". Предлагаем вам вспомнить любимые отрывки и фразы из книги, а также эпизоды и персонажей, которые не вошли в фильм.
TomTimTodd: 2Эндра А ещё меня убивает третья часть, где Саша Анастасию до монастыря довёл. Это тоже душевные метания перснажей или "размышлений героев, или лирических отступлений, которые, в основном, и создают в книгах нудьгу. "?)))
Ангелика: TomTimTodd пишет: А ещё меня убивает третья часть, где Саша Анастасию до монастыря довёл. так это не Саша её довёл, а она сама себя, мыслями, переживаниями, чувством вины по отношению к своей матери!
дю Солей: Да уж, в книге она какя-то душевнобольная получилась
Писарь: Эндра пишет: создают в книгах нудьгу. Не могу согласиться, что книга "нудная". Красочность языка Соротокиной зачастую гораздо лучше передает "душевные переживания" и объясняет поступки героев, чем это сделано в фильме, где ряд сюжетных линий вообще выброшен. Насчет "душевнобольной" Анастасии можно согласиться лишь отчасти. Автор действительно немного перехватила через край, выписывая образ изнеженной аристократки, попавшей в тяжелые обстоятельства и от того бывающей несколько "не в себе". Но и это, в конце концов, тоже вполне можно понять и принять как должное.
Эндра: Писарь пишет: Не могу согласиться, что книга "нудная" Писарь , я не об этой книге конкретно, а в общем смысле. "Трое из навигацкой школы" как раз очень динамичны, я выше говорила. А по поводу Анастасии не могу включиться в дискуссию, ибо еще не дочитала.
Лиза Корсак: Эндра пишет: "Трое из навигацкой школы" как раз очень динамичны, Согласна. "Трое из НШ" и "Свидание в Петербурге" намного динамичней этого же "Канцлера" и восприятие немного другое было, когда читала в первый раз. Но читать все равно очень интересно. А что касается Анастасии, то ее образ в " Трое из НШ" мне вообще не по душе, вернее ее характер. "... Дочка грехи замаливает. Сама хвостом вильнула и, как щука, в глубину. -- Лядащев, не говорите о ней так! Как вам не стыдно? -- Губы у Саши задрожали. -- Стыдно? А то, что девица Ягужинская жизнью твоей играет, это ты понимаешь? " А в следующих частях Анастасия воспринимается по-другому. И пусть этот образ нервный, но он мне нравится намного больше.
Ангелика: Писарь пишет: Автор действительно немного перехватила через край, выписывая образ изнеженной аристократки, попавшей в тяжелые обстоятельства и от того бывающей несколько "не в себе" да нет, всё вполне естественно, что у Анастасии, после изменившейся привычной жизни, после ареста, допросов..."Визитёры-то наши одни шпионы! Наш дом обходят! Порядочные люди боятся, разбежались, как тараканы!"..., казни и ссылки матери, происходит надлом... нервный срыв.
Лиза Корсак: Ангелика,
gosty: Ангелика пишет: да нет, всё вполне естественно, что у Анастасии, после изменившейся привычной жизни, после ареста, допросов..."Визитёры-то наши одни шпионы! Наш дом обходят! Порядочные люди боятся, разбежались, как тараканы!"..., казни и ссылки матери, происходит надлом... нервный срыв. Если точнее - нервный срыв у Анастасии случился на тот момент, как она 5 лет верно служила Елизавете, отправившей ее мать на каторгу, а та взяла, да и выгнала ее со службы из-за Сашиных поисков пропавшего Никиты. А до тех пор, она чувствовала себя вполне счастливой женщиной - у нее было и любовь, и положение при дворе. И совесть потревожила Анастасию лишь однажды, после тревожного сна о холодной Сибири. Она отправила матери письмо, забыла о нем, и беспокоилась только о том, что неосторожная мать скомпроментирует ее ответом. Так что виной ее поведению было уязвленное честолюбие аристократки, которую против воли превратили из придворной дамы в обычную жену офицера либо...желание автора сделать ее душевнобольной аж через 5(!!!) лет после тюрьмы, допросов и оговора своей матери.
Лиза Корсак: "...Но всего этого не знала Анастасия и потому не могла понять, что нежелание государыни говорить с ней есть как раз милость, а не опала. После ареста Саши она затосковала больше прежнего. Никогда раньше в этом доме не было домашней божницы, а теперь она велела собрать по дому самые дорогие и старые иконы и повесить их в малой гостиной, той, что в одно окно. Здесь и проводила она большую часть дня, а иногда и ночи. Анастасия ни о чем не просила Бога, не славила, а, стоя на коленях, сбивчиво и страстно рассказывала святым ликам разнообразные события своей жизни и все пыталась объяснить, как она права и как другие не правы. Иногда ее отвлекала черепичная крыша соседнего дома: шершавый скат ее был то мокрым от дождя, то облит закатным солнцем. У слухового окна грелась на солнце молодая черная кошка. У нее была изгибистая шея, круглая, с маленькими ушками морда, глянцевая, стройная фигурка ее напоминала египетскую статуэтку. Анастасии казалось, что кошка сидит здесь неспроста, что она послана в назидание, недаром они встречались с ней взглядом. Если б пожелал Господь, он непременно послал бы на крышу белых голубей, сколько их тут раньше кружило... Но нет, опять появилась на крыше мерзкая тварь и мурлычет, и чистит о черепицу свои перламутровые коготки. Анастасия велела повесить на окно плотную штору. Теперь она и днем молилась при свече, и опять рассказывала Богу, как несправедлива к ней императрица. Потом Елизавета исчезла из ее рассказов, место государыни занял Саша. Как-то встала она утром, до завтрака прошла в молельню, отодвинула тяжелую штору. Было очень рано. Над городом висел туман. Через час высоко поднимется солнце и растопит это влажное облако, а сейчас силуэты домов, шпилей, луковиц на церквах раз-мыты, все они словно плывут... "Что я все себя жалею,--подумала вдруг Анастасия.--Горькая моя доля, мать в ссылке, муж в крепости, но ведь надобно и их пожалеть, им-то еще горше..." Это простая мысль принесла ей облегчение. А на следующий день из тюрьмы вдруг вернулся Саша. Он явился к вечеру, не сказав никому ни слова, прошел в кабинет, сел за стол и замер с закрытыми глазами, вслушиваясь в звуки родного дома. Вначале шепот, шорох невнятный, потом беготня по лестницам и наконец громкий, навзрыд, крик Анастасии: -- Где он? Голубчик мой ясный, где он? Она вбежала в кабинет, и здесь силы ее совершенно оставили. По инерции она еще сделала три неверных шага, потом колени подломились, и она непременно рухнула бы, если б не подхватили ее сильные руки мужа." При всем желании назвать душевнобольной Анастасию я не могу. Это срыв, что называется "дошла до ручки".
Писарь: Лиза Корсак пишет: При всем желании назвать душевнобольной Анастасию я не могу. Присоединяюсь! Не дадим очернить любимую героиню!
Ангелика: Писарь пишет: Не дадим очернить любимую героиню Не дадим!!!
gosty: Трудно назвать "любимой героиней" женщину, потрясающую столь непокобелимым лебимым эгоизмом. Можете защищать книжную Анастасию сколько угодно, но тем не менее в 3 и 4 частях на почве эгоизма и скуки крыша у нее съехала основательно - можно назвать это "душевной болезнью", а можно просто - неврастенией. Думаю, эгоизм в монастыре она таки не вылечила, а нервы успокоила.
Лиза Корсак: gosty пишет: "любимой героиней" женщину, потрясающую столь непокобелимым лебимым эгоизмом Свое отношение к Анастасии я высказала постом несколько выше (№956).
Ангелика: gosty , за что же вы её ТАК не любите и какой, на ваш взгляд, Анастасия должна быть??
Писарь: gosty Прошу прощения, ответ я поместил в новый раздел.
Таня: А я книжку найти не могу. .
Александра Белова: Таня, ты ищешь печатную продукцию или электронную, если последнюю, лови ссылку Нина Соротокина
Таня: Спасибо!
Ангелика: Таня пишет: А я книжку найти не могу. вот в Лабиринте появились) в таких интересных обложках)) click here
полная версия страницы